Московия лихорадочно выискивала способ избавиться от киевского старшинства. Именно тогда Ватикан искал силу, которая помогла бы ему привести Византию под его власть, и ему было всё равно, кто это будет. Турецкий султан отказался перейти в христианскую веру, а Москва откликнулась на предложение Ватикана поженить Ивана III и племянницу византийского императора Зою Палеолог. При этом Ватикан планировал с помощью Московии освободить Константинополь от турок и признать верховенство Ватикана над Московской церковью. Московия пообещала это сделать, но ОБМАНУЛА, зато максимально использовала подаренную католиками возможность возвыситься. Породнившись с византийским кесарем напрямую (а не через Киев), Иван III немедленно начал называть себя также кесарем, вернее «цесарем» или попросту «царём» (видимо, потому, что уже тогда даже двусложные слова давались московитам с трудом). Иван IV уже повелел записать в державные законы новый титул. И пошло-поехало: «Брак с Софией Палеолог (окрестили Зою по-своему, по-московски, не подошло греческое крещение-то) сделал Ивана III наследником прав византийских императоров, а православная московская держава – после завоевания Византии турками – стала вождём и основой всего православного мира и всего славянства» (БСЭ).
НО турки захватили Константинополь в 1453 г. Следовательно, Византии УЖЕ НЕ БЫЛО за 19 лет до брака Зои-Софии, а сами Палеологи обитали ... в Риме. Даже теоретически Зоя не имела ни малейших прав на наследование престола, поскольку их унаследовал брат последнего византийского императора Константина – Фома Палеолог, у которого было два сына и две дочери. Но по династическим правилам Византии престол могли унаследовать ТОЛЬКО МУЖЧИНЫ. Так что Зоя не имела бы этих прав даже после смерти братьев.
Старший сын Фомы Мануил перешёл в магометанство. Младший сын Андрей мечтал о вызволении Константинополя, но не имел для этого надлежащей силы, потому искал покупателя на свои императорские наследственные права. Дважды предлагал это сделать московитам, по одному разу – в 1494 французскому императору Карлу VIII (который Андрею ничем не помог) и в 1502 испанскому королю Фердинанду Католику.
До XVII в. права на византийское наследство интересовали Московию мало, но по мере переписыванию исторических документов они снова «оказались в теме». Кстати, о подделках писали сами московиты: «В Москве начали в начале XVI в. искажать исторические факты, приспосабливая их к своим политическим потребностям» (П.Милюков, «Очерки истории русской культуры»; М.Сперанский, Русские подделки рукописей»). Слегка подправили недальновидного Филофея: вместо «Вся христианская царства приидоша в конец и снидоша во РОМЕЙСКОЕ царство» позднее, уже при Петре I таинственным образом возникло «РОСЕЙСКОЕ». Сам то Филофей имел в виду, что первое ромейское царство (Рим) пало, но христианское начало унаследовало второе ромейское царство (Византия). Пало и оно, и очаг христианства перешёл в третье ромейское царство (Московию). А «России» ещё долго не было...
Московиты истории Европы не знали, но помогла природная вороватость. От литовской легенды о родстве короля Гедимина с римским императором Августом Пелемоной московский митрополит Макарий сотворил легенду о родословной Ивана IV от «царя Пруса, кой был братом Ромейскаго цезаря Августа» и быстренько вписал её в «Степенную книгу» со всей московской знатью. Польский король Стефан Баторий советовал «четвёртому из Иванов» не потешать европейский народ, на что тот глубокомысленно возвещал: «Ежели не было короля Пруса, то пусть король Баторий пояснит нам: как же есть земля Прусская?» (П.Милюков, «Очерки истории русской культуры»). А шведскому королю «Иван-в-четвёртых» уже сообщал, что «ты – мужичий род, а мы от Августа Кесаря родством ведемся» (И. Жданов, «Сочинения»).