urb_a | С-стабильность (Reply)

Идут века,а московиты не меняются

якоб ульфельд о московском люде 1578

Каков государь, таковы и подданные.

"Как ведут себя эти варвары, ты можешь заключить даже из того, что все, что бы они ни говорили, они считают незыблемым и твердым и, более того, они при переговорах не позволяют возражать себе, не придерживаются никакого порядка, но говорят необдуманно обо всем [сразу], бросаются то туда, то сюда, смотря по тому, что придет им в голову, не удостаивают внимательно выслушать [чужие] слова, перебивают и, по греческой пословице, действуют в своих интересах, рассматривают только то, что предлагают сами; а если предложат что-нибудь, что им не нравится, они говорят, что это вздор и не имеет никакого отношения к делу; они думают хорошо только о себе и остальных по сравнению с собой считают ничем. На основании этого справедливо можно сказать: “Среди хороших ты будешь хорош, среди дурных — дурен”.

Да и их князь отличался таким гордым и надменным нравом, что без конца поднимал брови, выпячивал грудь, раздуваясь всем телом, в особенности когда выслушивал свои титулы. Больше всего подходит сюда поговорка: “Каков властитель, таковы и нравы его подданных”.

Кроме того, они хитры и изворотливы, упрямы, своевольны, враждебны, недружелюбны, порочны (В подлиннике игра слов: “adversi, aversi, perversi”.), чтобы не сказать бесстыдны, склонны ко всяким мерзостям. Они [предпочитают] использовать насилие, а не разум. Поверь мне, они отказались ото всех добродетелей.

Ночная политика.
"...глубокой ночью, почти в 12 часов, к нам пришел посланец [царя] и нагло заявил, что царь изменил формулировки в некоторых статьях [договора], изъяв и объявив недействительным то, что мы накануне утвердили в окончательном варианте и зафиксировали письменно. Он сказал, что, если мы не пойдем навстречу желанию [государя], все наше дело окончится неудачей. Поэтому будет благоразумным, если мы немедленно откроем ему, что мы намереваемся делать. Едва лишь он изложил порученное, как прибыл другой [посланец] и потребовал как можно скорее дать ответ.

Невозможно выразить, как мы, услыхав это, были поражены по разным причинам и в какое сомнение погружены, в особенности потому, что мы были уже спокойны за [свое] дело, ведь накануне [стороны] в беседе друг с другом обсудили и решили все [вопросы] с величайшей предусмотрительностью, и более всего потому, что нам не было дано времени на размышление. Поэтому, так как не было другого выхода, самым безопасным решением нам показалось подписать и утвердить то, что способствовало бы миру и спокойствию.

Я чуть было не забыл сказать, что все дела они делают ночью; пока мы там находились, они не спали ни одной ночи, но стрельцы и днем и ночью оставались на том же самом месте, где они находились [и] в тот день, хотя только один Поуль Верникен, занятый (как было сказано) переписыванием документов, оставался [еще] в крепости."