urb_a | Как праздновали Рождество и Новый год на так называемой "Северо-восточной Руси"

Вот как Коляда, Святки и Васильев вечер под Новый год проводили еще чуть большее ста лет назад в так называемой России

Овсеневые песни

Песни, которые поются накануне Нового года или в самый день Нового года, называются в северной России овсеневыми, а в Малороссии щедривками. Название "щедривок" объясняется тем, что вечер накануне Нового года считается щедрым, т.е. богатым подарками. В одной песне поется так: "Щедрик ведрик, дайте вареник, грудочку кашки, кильце ковбаски, да щей мало; дайте сала, дайте ковбасу - до дому понесу...".
Название "овсеневый" происходит от слов Овсен, Авсен, Усен, Таусен, встречающихся в овсеневых песнях и представляющих название воспеваемого божества. Слово Усен сближали с литовско-латышским словом auszra - утренняя заря, а также со словом Ushing, означавшим имя бога покровителя скота. Другие ученые думали, что в слове Овсен лежит корень "се" от слова "сеять"; по этому толкованию слово Овсен находится в связи с обычаем "сеять" зерна при пении овсеневых песен.(ссука, это как надо словесно извращаться , чтобы прилепить слово «таусень» к славянским или к литово-латышским словам, бери что лежит рядом а это мордовский Таунсяй)

Гораздо проще и ближе к истине было бы следующее объяснение. Слова Овсен, Авсен, Усен, Таусен встречаются в песнях северной или северо-восточной части России. Весь север России некогда был занят финскими племенами, среди которых селились русские колонисты. Русские и финны смешивались между собой, причем результатом этого смешения было и смешение воззрений и культов. Мордвины, народ финского племени, живущий среди русских, молятся в день Нового года богу Таунсяю Велькому Васяю, чтобы тот дал им поросят черных и белых, как он сам любит. Таунсяй - мордовский бог свиней; Вельки Васяй - Василий Великий. Мордвины заимствовали у русских св. Василия Великого, на которого, по связи с новогодним поросенком, перенесли черты своего национального бога свиней - Таунсяя. В свою очередь, и русские заимствовали у мордовцев имя Таунсяя, переделав его в Таусена, Овсеня, Авсеня, Усеня и перенесли на него черты Даждь-бога.
В овсеневых песнях славится приезд Таусена, совпадающий с Новым годом. По содержанию, овсеневые песни напоминают колядки. В одной овсеневой песне поется о приготвлениях, которые делаются для приезда Овсеня, о том, как "мосточек мостили, сукном устилали, гвоздьми убивали", как Овсен поедет на сивенькой свинке, которую будет погонять живым поросенком. Отдельные строфы овсеневых песен сопровождаются припевом: "Ой. Овсен, ой, Овсен," или просто: "Таусен".

Еmarque

Еще каких то сто лет назад исконная территория России представляла фино-угорское море деревень с вкрапленными островами городов, которые были населены как выходцами из этих ф.-у. деревень так и других народов, начиная с времен Киевской Руси, которые были администрациями этих территорий. Это народы Руси, Орды, потом снова выходцами из Украины, затем засильем западных народом как немцев, французов и других европейских искателей счастья в забитых краях. С собой они привносили в культуру населения города такой микс, что и черт ногу сломит. Но все таки основа угро-финской культуры чувствуется, хотя последние сто лет так называемые к«ультурологи» Россиюшки все пытаются натянуть славянство на угро-финскую Жабу.

Это как раз и показывает выше приведенная информация из российского сайта. А вот как видел этот праздник сто пятьдесят лет назад Мельников-Печерский Павел Иванович в книге Очерки мордвы

Вечером под Новый год у Мордвы справляется таунсяй, что значит свиной (праздник). Отсюда, кажется, произошел и русский таусень или авсень, обряды которого очень сходны с обрядами мордовского таунсяя. Русский таусень едва ли не старинный мордовский обряд, перешедший к русским. По крайней мере он справляется только в тех местностях Великой Руси, где издревле обитала Мордва. Вот как празднует Мордва свой свиной праздник.

Накануне Нового года зажиточные люди, у которых много свиней, колют свинью с такими же почти обрядами, как перед рождественским праздником. Но назначенная на заклание свинья живет в избе, пока не заколют рождественскую, а потом отправляется в особый от других свиней хлев, где откармливается до 31-го декабря. Распаренный веник при заклании её не употребляется. У небогатых людей, которые не в состоянии заколоть на святках двух свиней, от рождественской оставляют к Новому году ножки, непременное кушанье в праздник таунсяй. Свиные ножки варят накануне Нового года, в тот же день делают пресные лепешки на свином сале, пирожки в виде свиней и сдобные колобки в форме и размере куриного яйца. Как и накануне Рождества, мальчики и девочки ходят по домам (но без березовых веников и без штатола в фонаре) с следующею песней:

Таунсяй!

Расступись, земля,

Уродися, хлеб,

Колос с дугу,

Зерно с кочедык,

А соломушка

С оглоблюшку.

Таунсяй!Зерно толкай,[

Пироги пекай,

Клади в окно:Прилетит голубок,

Возьмет зернушки,

А мы пирожок.

Таунсяй!

Наша подачка

В дверь не пролезет,

В окошко шлет.

Свины ножки, лепешки,

В печке сидели,

На нас глядели. Таунсяй!

Если поющим нескоро подают, они стучат в заслоны, звонят в колокольчики и поют:

Подавай пирога!-Не дашь пирога,Замараем[30] ворота;Не дашь каши горшок,Всадим вилы в бок;Подавай пирога,Пшенной каши горшок,Таунсяй!

Когда же подадут им в окно лепешек, свиных ножек и пшенной каши, дети величают хозяев:

У Денянь Лазунясь.

Изба светла,Окошки белы,

Ворота пестры,Вереи красны,

Таунсяй!Денянь Лазунясь

Светел месяц,Молода мазай,[32]

Красно солнышко;У Деняня детки

Частые звездки.

Таунсяй!

Уродися Денян хлеб

-Не провезти в ворота,

Уродися поросят,

Телят, ягнят,Гусей,

лебедей,Серых уточек.

Таунсяй!

После величанья хозяина дети входят в дом, и старший из них, что носит мешок, куда кладут подачки, вынимает из рукавицы насыпанные туда зерна разного хлеба и бросает на хозяев, приговаривая: "Корминечек-Пас пошлет хлеба на вас!". Хозяева собирают эти зерна и хранят их до посева.

Обойдя деревню, дети собираются в один дом и ужинают собранным. Взрослые не едят этих подачек, но часть их отдается курам, уткам, гусям, телятам, поросятам, ягнятам, но отнюдь не старому скоту.

В Новый год, в самый полдень, хозяин открывает окно и, зажегши перед ним штатол, молится со всеми домашними на коленях, говоря: "Чам-Пас, помилуй нас, Анге-Патяй-Пас, умоли за свиней, за овец, за поросят и за кур (и т. д., перечисляет скот). Таунь-oзаис, береги наших свиней от волка; давай много поросят. Вельки Васяй (то есть Василий Великий, которого Мордва отожествляет с своим Таунь-oзаисом) Таунсяй, давай поросят черных и белых, каких сам любишь".

После молитвы хозяйка подает мужу на блюде свиную голову (без березовых прутьев, без золотой бороды и без яйца во рту), он с детьми ходит к камню «кардо-сярко», в свинарник и по другим хлевам. Впереди идет старший его сын или дочь. При выходе из избы мать дает ему в рот сваренный свиной хвостик; ребенок, держа его в зубах, а в одной руке рукавицу с зерном разного хлеба, ходит перед отцом и осыпает зернами камень кардо-сярко, хлева, соху, борону, телеги, бросает зерна в овин, на сенницу, словом, повсюду, а отец, ходя с свиною головой, говорит: "Анге-Патяй-Пас, уроди хлеба и скота, Таунь-oзаис, Вельки Васяй, Таунсяй, береги свиней, чтобы волк не съел". Обойдя двор и хлева, возвращаются в избу и, прочитав трижды молитву, подобную той, которую читают в Рождество, садятся обедать. После обеда свиные уши и кончик рыла хозяйка зарывает под передний угол дома.